ИСТОРИЯ ПРО ТРУБУ

Весной 1997 года в процессе приватизации "трубы" руководство акционерной компании "Транснефть" начало кампанию по сбору привилегированных акций среди своих работников. Распределенные в трудовом коллективе акции скупались по предельно низкой цене. В ход шли обман, уговоры, угрозы увольнения, лишение льгот.

Собственно говоря, работники свои акции и в руках не держали и в глаза не видели. Каждому конфиденциально сообщили лишь причитающееся ему количество и номинал. А, между прочим, после скупки их цена на рынке ценных бумаг подскочила в двадцать раз! То есть людей попросту ограбили.

Я в то время работал оператором нефтеперекачивающей станции в Урайском нефтепроводном управлении АО "Сибнефтепровод" и не только отказался продать акции, но и обратился через городскую газету с призывом ко всем работникам не поддаваться на угрозы и не продавать свои акции. После чего сразу же был отстранен от работы и направлен на внеочередную пересдачу экзаменов, где, разумеется, меня успешно завалили, так что я вынужден был перейти на менее благодарную работу.

Работники ряда подразделений АО "Сибнефтепровод" подали иски в суд города Тюмени с требованием признать скупку акций незаконной, совершенной под угрозой, и, соответственно, вернуть акции назад. Только из маленького города Урая и близлежащих к нему станций обратилось в суды более трехсот человек.

Многие уже тогда понимали, что в приватизации крупного нефтяного монополиста, каким является "Транснефть", задействованы крупные политические и финансовые воротилы. Накануне распределения акций скоропостижно скончался пятидесятилетний генеральный директор ОАО "Сибнефтепровод" Чепурский. Работники объединения однозначно связывали его смерть с приватизацией.

Настораживал и тот факт, что грязная игра с приватизацией "трубы" тщательно замалчивалась и телевидением, и центральной прессой.

Государству в то время было не до защиты прав работников. Чиновники, все, кто только мог, занимались обеспечением себе безбедного будущего. В истории этот период уже получил свое название - период "Большого Хапка".

Стало понятно, что никто нам не поможет, кроме нас самих. Я понимал, что тех, кто подал иски, будут преследовать. Собрал людей и предложил организовать свободный профсоюз. В январе 1998 года мы создали альтернативную первичную профорганизацию "Магистраль" СОЦПРОФ численностью около 80 человек - четверть всех работников нефтеперекачивающей станции.

В то время Президентом компании Транснефть был Валерий Черняев - лицо, приближенное к Черномырдину. Все наши попытки указать прокуратуре на творимый беспредел были тщетны.

Весной 98-го Ельцин снимает Черномырдина. Кириенко отстраняет Черняева. И в этот короткий промежуток нахождения у власти "молодых реформаторов" нам удалось добиться возбуждения уголовного дела в отношении высшего руководства АК "Транснефть".

Президент Черняев скрывается за границей, скупленные акции "Транснефти" переведены в оффшоры. Мгновенно открылись глаза у крупных изданий. По этой теме "проехались" "Московский комсомолец", "Российская газета", "Совершенно секретно", журнал "Нефть и капитал" и другие.

Но тут на страну свалился август 98-го: Кириенко и Немцов ушли, происходит очередная смена премьер-министров, а затем и президента. Повинуясь стрелке политического барометра, уголовное дело постепенно сходит на нет (в мае 2000 г. его вообще прекращают, "чтобы не отпугивать иностранных инвесторов от российского бизнеса").

Надо отметить, что непокорный профсоюз образовался на самом уязвимом участке трубы - мы обслуживали пять магистральных нефтепроводов, через которые перекачивалось от четверти до трети всей российской нефти!
Короче - рука на кране, питающем нефтедолларами всю Россию.
Началась кампания разгона профсоюза. Членов профсоюза вызывали на "беседу" к начальнику, и они писали в двух экземплярах заявления о выходе из профсоюза по собственному желанию. Одно - начальнику, другое - мне. Многие ушли, но не все.

Тогда решили лишить профсоюз вожака. Меня, председателя, уволили без согласования с профсоюзом в январе 1999 г., затем собрали членов профсоюза и тех, кто в нем раньше был, и сделали попытку провести самороспуск профорганизации. Но организаторы этого незаконного мероприятия не знали точного количества оставшихся членов профсоюза. Что делать? Поручили добыть списки… прокуратуре!

Прокуратура, под видом плановой проверки, потребовала от меня списки членов профсоюза. Я не дал, ссылаясь на закон - профсоюзы независимы от работодателя, органов государственной власти, им не подотчетны и не подконтрольны.

Меня, за неподчинение требованиям, прокурор штрафовал дважды, но я так и не отдал списки. Грозил уже "упечь на нары", но я ему в ответ: "Сажай!!!" Он понял, что зашел уж слишком далеко и, в конце концов, отстал.

Собрание - с третьей попытки - все же провели. Меня и членов местного комитета не известили и приняли решение о "самороспуске" профорганизации. Из сорока присутствовавших на собрании только восемь работников на тот момент числились членами профсоюза. И вот эту "липу" работодатель стал пихать впоследствии во все суды.

В отношении членов местного комитета начальник издал распоряжение, которым предписывалось пропускать их на территорию только с его личного разрешения. Мы, посчитав это дискриминацией, дважды обращались в прокуратуру - она мер не приняла.

Тогда объявили забастовку и провели несколько пикетирований здания нефтепроводного управления, прокуратуры. Никто с нами на переговоры не вышел. Еще троих, участвовавших в забастовке - Вахонина, Миронову, Халимову - уволили за прогул.

Мы, все уволенные, обратились в суд по восстановлению на работе. Сначала рассматривался мой иск. Через 8 месяцев суд признал, что я уволен незаконно, но … на работе не восстановил. Такое вот "соломоново решение".

Суд кассационный это отменил и направил на повторное рассмотрение. И вот тогда, когда стало ясно, что придется всех восстановить, был найден нетривиальный выход: работодатель подал в городской суд иск о признании профорганизации незаконно созданной.

Вообще говоря, суд не должен был принимать такой иск, так как истец не-надлежащий, его права не нарушены фактом создания профсоюза, спор не подведомственен районному суду и нет такой статьи в законе, чтобы признавать незаконным создание профсоюза. Тем не менее иск к производству был принят и без единой ссылки на закон вынесено решение: признать ППО "Магистраль" незаконно созданной!

Все попытки оспорить это решение в кассационном, а затем и в надзорном порядке оказались безуспешными. И Верховный суд, и Генпрокуратура в один голос отвечали, что нами нарушен порядок и цели образования профсоюза.

А суды на местах, исходя из этого решения, задним числом отказали нам в восстановлении на работе и в других исках, касающихся нарушения прав профсоюза. Не было, мол, у вас профсоюза, а, следовательно, не было у вас и никаких прав, никаких обязанностей.

Кстати, после проведения в жизнь этих неправосудных решений мы попробовали подать точно такой же иск к "директорскому" профсоюзу ОАО "Сибнефтепровод". И хотя у нас действительно были законные основания обижаться на тот профсоюз, суд у нас заявление даже не принял. При разбирательстве в суде кассационной инстанции прокурор заявил, что с иском о признании незаконным профсоюза может выйти только прокуратура не ниже окружного уровня. Все правильно, товарищ прокурор. Но почему же с нами не так обошлись?!

Пока суд да дело по тому профсоюзу, мы, "оставшиеся в живых", в мае 2001 года создали новый профсоюз и назвали его "Профсоюз работников ОАО "Сибнефтепровод" - "Магистраль-2".

Я, как председатель, уведомил работодателя о создании нового профсоюза, а также послал документы на регистрацию в Управление юстиции ХМАО. При этом, наученные горьким трехлетним опытом, мы соблюли при создании профсоюза все процедуры, написали, как положено, все учредительные документы.

По закону органы юстиции ОБЯЗАНЫ в месячный срок зарегистрировать профсоюз без каких либо условий. Но нет. Особенности национальной справедливости - нас не регистрируют. Мы подали жалобу в суд на незаконные действия Управления Юстиции - жалобу не удовлетворили.

Одновременно работодатель подал иск в суд ко мне, как к гражданину, о запрещении использования мною фирменного наименования ОАО "Сибнефтепровод". Между тем это наименование употреблено в названии профсоюза как обозначение принадлежности к предприятию согласно требованию закона. Не говоря уж о том, что я не являюсь субъектом его использования, да и решение о наименовании принимало собрание еще до того, как меня избрали председателем.

Тем не менее суд иск удовлетворил и постановил: "Запретить Смердову пользоваться наименованием ОАО "Сибнефтепровод" и взыскать со Смердова 1000 руб. госпошлины в пользу ответчика".

В июне 2001г. прокуратура возбудила уголовное дело в отношении меня и Мироновой за то, что мы якобы незаконно использовали деньги работников. По инкриминируемой нам статье 160 УК РФ (присвоение или растрата чужого имущества вверенного виновному организованной группой в крупном размере) полагается от 5 до 10 лет лишения свободы.

Мироновой, которая занималась по доверенностям работников судебными делами, люди действительно давали деньги на судебные расходы, и она действительно их прокатала, прожила, проела, обивая все пороги московских и тюменских судов и прокуратур всех уровней.

В милицию было подано заявление двух работниц (понятно, что их всего лишь использовали, вероятно, под страхом увольнения за какие-либо промахи в работе), отдавших 4 года назад по тысяче рублей. Здесь, как ни крути, никакого криминала нет. Деньги давали добровольно, без условия возврата. У Мироновой целая кипа авиабилетов, квитанций гостиниц и прочих финансовых документов.

Но если Миронову хоть как-то можно было взять в оборот, то я вообще этим делом не занимался, ни у кого ни копейки не брал.

Нет, я понимаю. Во всей этой эпопее, связанной с акционированием и профсоюзом, я являюсь главной скрипкой. И им надо как-то мне отомстить за все причиненное им беспокойство.

Уголовное дело дважды возбуждали, первый раз - ОБЭП, второй раз два месяца дело вел следователь по особо важным делам МВД. Вот уж действительно делать им нечего. Все прекрасно понимали, что дело "дутое", но … прокурор дал задание - надо для проформы выполнять.

Дело все же закрыли, а мы в ответ подали на этих двух "клуш" заявление о привлечении их к ответственности за клевету и за ложный донос.

Наша борьба с власть имущими продолжается по сей день. Они тоже не сдаются. Их берет зло. Как это мы, около трех лет лишенные работы, а значит, и средств к существованию, еще живем?! И не только живем, но и не сдаемся, не даем им спокойно жить, спокойно грабить свой народ. Да как это мы, чернь для них, смеем им указывать, учить, заставлять работать и соблюдать законы?!

Обидно, что миллионы наших сограждан испытывают унижение со стороны властей, борются в одиночку, без борьбы сдаются, не поддерживают друг друга.
И государство, и работодатели знают эту слабость народа и успешно ею пользуются.
А, между прочим, права трудящихся в наши дни нуждаются в защите гораздо сильнее, чем раньше!